А.Блок. Сны

И пора уснуть, да жалко,

Не хочу уснуть!

Конь качается качалка,

На коня б скакнуть!

Луч лампадки, как в тумане,

Раз-два, раз-два, раз!..

Идёт конница... а няня

Тянет свой рассказ...

Внемлю сказке древней, древней

О богатырях,

О заморской, о царевне,

О царевне... ах...

Раз-два, раз-два! Конник в латах

Трогает коня

И манит и мчит куда-то

За собой меня...

За моря, за океаны

Он манит и мчит,

В дымно-синие туманы,

Где царевна спит...

Спит в хрустальной, спит в кроватке

Долгих сто ночей,

И зелёный свет лампадки

Светит в очи ей...

Под парчами, под лучами

Слышно ей сквозь сны,

Как звенят и бьют мечами

О хрусталь стены...

С кем там бьётся конник гневный,

Бьётся семь ночей?

На седьмую - над царевной

Светлый круг лучей...

И сквозь дрёмные покровы

Стелятся лучи,

О тюремные засовы

Звякают ключи...

Сладко дремлется в кроватке.

Дремлешь? - Внемлю... сплю.

Луч зелёный, луч лампадки,

Я тебя люблю

A.Blok. Sonĝoj

Ĉio dormas en trankvilo,

Nur ne dormas mi,

Sur ĉevalo-balancilo

Volus rajdi pli!

Marŝas jen kavalerio,

Unu, du, tri… kvin !..

Kaj en la lucerna strio

Svagas vartistin’...

Sonas la rakont’ fabela

Pri la prodegul’

Kaj pri Caridino bela

Sur mirakl-insul’...

Jen rajdant’ ĉevalon spronas,

Unu, du, tri... kvin!..

Kaj senvorte li admonas

Kunveturi min...

Al la spaco oceana

Li transportas min,

Kie sur insul’ lontana

Dormas Caridin’...

Dormas en litet’ kristala

Cent tagnoktojn ŝi,

Sur okulojn ŝiajn falas

La verdluma stri’...

Sub brokato, rozgirlando

Aŭdas ŝi tra dorm’,

Kiel sonas, kiel batas

Glavo je marmor’...

Sep tagnoktojn li batalas,

Glora prod’-rajdant’,

Post la sepa nokto falas

La prizona krad’...

Tra la dorma pelerino

Sternas sin sunstri’,

Kaj vekiĝas Caridino,

Kaj eniras mi...

Sonas dolĉa melodio...

Zumas vartistin ‘...

Stri’ lucerna, verda strio,

Mi adoras vin!

Traduko : Ludmila Novikova (1978, 2016)

Muziko de Aleksej Fomin

А.Блок

Ночь, улица, фонарь, аптека,

Бессмысленный и тусклый свет.

Живи еще хоть четверть века –

Всё будет так. Исхода нет.

Умрёшь – начнёшь опять сначала.

И повторится всё, как встарь:

Ночь, ледяная рябь канала,

Аптека, улица, фонарь.

A.Blok

Nokt’, strato,  apotek’, lanterno,

Sensenca pala ilumin’.

Kaj vivu vi eĉ dum eterno –

Por ĉio ĉi ne estos fin’.

Se mortos vi  pro la fatalo,

Denove ekruliĝos rad’:

Nokt’, frida brilo de l’ kanalo,

Lanterno, apoteko, strat’.

Traduko el la rusa de Ludmila Novikova

А.Блок. Россия

Опять, как в годы золотые,

Три стертых треплются шлеи,

И вязнут спицы расписные

В расхлябанные колеи...

Россия, нищая Россия,

Мне избы серые твои,

Твои мне песни ветровые,-

Как слезы первые любви!

Тебя жалеть я не умею

И крест свой бережно несу...

Какому хочешь чародею

Отдай разбойную красу!

Пускай заманит и обманет,-

Не пропадешь, не сгинешь ты,

И лишь забота затуманит

Твои прекрасные черты...

Ну что ж? Одно заботой боле -

Одной слезой река шумней,

А ты все та же - лес, да поле,

Да плат узорный до бровей...

И невозможное возможно,

Дорога долгая легка,

Когда блеснет в дали дорожной

Мгновенный взор из-под платка,

Когда звенит тоской острожной

Глухая песня ямщика!..

1908 год

A. Blok. Rusio

Samkiel en la jaroj oraj

Min portas ĉar’ de ĉevaltri’,

Kaj dronas spokoj buntkoloraj

En kotaj sulkoj de vojstri’...

Rusio, mizerin’ Rusio,

Kaj venta kant’, kaj grizkaban’

Eterna estas nostalgio,

La larmoj de l’ unua am’!

Mi ne konsolas vin en plago,

Zorgportas mian krucon mi...

Fordoni al hazarda mago

Senbridan belon povas vi !

Se li allogos kaj mensogos, -

Vi ne pereos pro damaĝ’,

Kaj nur zorgemo nebulkovros

Belegajn trajtojn de l’ vizaĝ’...

Je guto plios la amaro,

Je larm’ pli bruos riverstri’,

Sed vi ja samas – kamp’, arbaro

Kaj bunta tuk’ ĝis brovlini’…

Kaj nereala iĝas vera,

La teda voj’ ekŝajnas flug’,

Se brilos via plenfiera

Rigard’ momenta elsub tuk’,

Se sonos trista kant’ koĉera

Dum longa tra l’ kampar’ konduk’.

Traduko : Ludmila Novikova (2016)

А. Блок. Сольвейг

Сольвейг! Ты прибежала на лыжах ко мне,

Улыбнулась пришедшей весне!

Жил я в бедной и тёмной избушке своей

Много дней, меж камней, без огней.

Но весёлый, зелёный твой глаз мне блеснул –

Я топор широко размахнул!

Я смеюсь и крушу вековую сосну,

Я встречаю невесту-весну!

Пусть над новой избой

Будет свод голубой –

Полно соснам скрывать синеву!

Это небо – твоё!

Это небо – моё!

Пусть недаром я гордым слыву!

Жил в лесу, как во сне,

Пел молитвы сосне,

Надо мной распростершей красу.

Ты пришла – и светло,

Зимний сон разнесло,

И весна загудела в лесу!

Слышишь звонкий топор? Видишь радостный взор,

На тебя устремлённый в упор?

Слышишь песню мою? Я крушу и пою

Про весеннюю Сольвейг мою!

Под моим топором, распевая хвалы,

Раскачнулись в лазури стволы!

Голос твой – он звончей песен старой сосны!

Сольвейг! Песня зелёной весны!

A. Blok. Solvejg

Solvejg! Jen vi alkuris per skioj al mi,

Ekridetis printempa radi’ !

 Vivis mi en la povra kaj morna kaban’

 Multajn tagojn sen lumo, sen varm’.

Sed al mi brilis via gajverda pupil’ –

Svingis vaste mi per la hakil’.

Ridas mi kaj hakadas trunkegon de pin’,

Al mi venis printemp’-fianĉin’ !

Super nova tegment’

Bluu la firmament’ –

Ne plu kaŝu lazuron abi’ !

Jen ĉielo por vi !

Jen ĉielo por mi !

Jes, fiera laŭ fam’ estas mi !

Vivis mi en arbar’,

Preĝis al abiar’,

Al dormanta en neĝo pinkron’.

Venis vi – kaj la dorm’

Dissolviĝis en for’,

Kaj ekbruis printemp’ en la kor’ !

Ĝojsonoras hakil’, june flagras jubil’

En rigard’ direktita al vi.

Kantas mi kun pasi’. Tondras kanto pri vi,

Pri printempa Solvejg ari’!

Sub la arda hakil’ ankaŭ kantas la trunk’,

Ŝanceliĝas en pura lazur’ !

 Via voĉ’ pli sonoras ol kant’ de torent’ !

 Solvejg ! Kanto de verda printemp’ !

  Traduko de Ludmila Novikova (1976, 2020)

А.Блок. Скифы

                                Панмонголизм!  Хоть имя дико,

                                        Но мне ласкает слух оно.

Владимир Соловьёв

Мильоны – вас. Нас – тьмы, и тьмы, и тьмы.

Попробуйте, сразитесь с нами!

Да, скифы - мы! Да, азиаты – мы, -

С раскосыми и жадными очами!

Для вас – века, для нас – единый час.

Мы, как послушные холопы,

Держали щит меж двух враждебных рас –

Монголов и Европы!

Века, века, ваш старый горн ковал

И заглушал грома лавины,

И дикой сказкой был для вас провал

И Лиссабона, и Мессины!

Вы сотни лет глядели на Восток,

Копя и плавя наши перлы,

И вы, глумясь, считали только срок,

Когда наставить пушек жерла!

Вот – срок настал. Крылами бьёт беда, -

И каждый день обиды множит,

И день придёт – не будет и следа

От ваших Пестумов, быть может!

О, старый мир! Пока ты не погиб,

Пока томишься мукой сладкой,

Остановись, премудрый, как Эдип,

Пред Сфинксом с древнею загадкой!..

Россия – Сфинкс. Ликуя и скорбя,

И обливаясь чёрной кровью,

Она глядит, глядит, глядит в тебя,

И с ненавистью, и с любовью!..

Да, так любить, как любит наша кровь,

Никто из вас давно не любит!

Забыли вы, что в мире есть любовь,

Которая и жжёт, и губит!

Мы любим всё – и жар холодных числ,

И дар божественных видений,

Нам внятно всё – и острый галльский смысл,

И сумрачный германский гений…

Мы помним всё – парижских улиц ад,

И венецьянские прохлады,

Лимонных рощ  далёкий аромат,

И Кёльна дымные громады…

Мы любим плоть – и вкус её, и цвет,

И душный, смертный плоти запах…

Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет

В тяжёлых, нежных наших лапах?

Привыкли мы, хватая под уздцы

Играющих коней ретивых,

Ломать коням тяжёлые крестцы,

И усмирять рабынь строптивых…

Придите к нам! От ужасов войны

Придите в мирные объятья!

Пока не поздно – старый меч – в ножны,

Товарищи, мы станем  - братья!

А если нет, нам нечего терять,

И нам доступно вероломство!

Века, века вас будет проклинать

Больное позднее потомство!

Мы широко по дебрям и лесам

Перед Европою пригожей

Расступимся! Мы обернёмся к вам

Своею азиатской рожей!

Идите все, идите на Урал!

Мы очищаем место бою

Стальных машин, где дышит интеграл,

С монгольской дикою ордою!

Но сами мы – отныне – вам не щит,

Отныне в бой не вступим сами!

Мы поглядим, как смертный бой кипит,

Своими узкими глазами!

Не сдвинемся, когда свирепый гунн

В карманах трупов будет шарить,

Жечь города, и в церковь гнать табун,

И мясо белых братьев жарить!..

В последний раз – опомнись, старый мир!

На братский пир труда и мира,

В последний раз – на светлый братский пир

Сзывает варварская лира!

1918

A.Blok. Skitoj

Panmongolism’! Sovaĝa nomo,

Sed ĝi belsonas nun por mi.

                           Vladimir Solovjov

Abundas – vi. Sed ni – multoble pli.

Nu, risku nin ataki, fibravuloj!

Jes, skitoj – ni! Jes, azianoj – ni,

Kun strabaj kaj avidaj stretokuloj!

Por vi – jarcent’, por ni – nur unu hor’.

Ni kiel obeema servist-opo

Tenadis ŝildon inter svarma hord’

Mongola kaj Eŭropo!

Miljare via forĝo de metal’

Surdigis tondrojn de l’ tersino.

Terura signo estis la trafal’

Kaj de Lisbon’, kaj de Mesino!

Miljare celis vi al Orient’,

Prenante kaj fandante niajn bonojn,

Kaj vi kalkulis nur pri la moment’,

Kiam direkti la kanonojn!

Jen ĉi moment’ de plagoj kaj terur’ –

Dum ĉiu tag’ ofendoj plias,

Kaj venos tag’ – ne restos eĉ la spur’

De via Paestum[1], kiu scias!

Ho, olda mond ! Ĝis kiam dronos ŝip’,

Dum kaptas vin ĝuad’ konsterna,

Vi haltu, saĝa kiel reĝ’ Edip’,

Ĉe Sfinkso kun mister’ eterna!

Rusio – Sfinks’. Admire kaj kun plor’,

Kaj en la propra sang’ dronante,

Ĝi fikse vin rigardas por esplor’,

Jen vin amante, jen nur hate.

Jes, ami, kiel amas nia gent’,

Vi jam delonge ne kapablas!

Forgesis vi, ke estas tia sent’,

De kiu vi sorflugas aŭ nur krablas!

Ni amas ĉion – flugon de spirit’,

Inspiron de malvarmo nombra,

Kaj klaras por ni ĉio – gaŭla sprit’,

Germana genieco sombra...

Memoras ni ribelojn de Pariz’,

Kaj Venecian freŝan vivon,

Aromom de limona paradiz’

Kaj de Kolonjo fummasivon...

Ni ŝatas karnon – guston kun kolor’,

Odoron de karnaĵo morta...

Ĉu kulpos ni, se krevos via korp’

Pro nia brakumado forta?

Kutimas ni, kaptante per bridŝnur’,

Rompadi foje firmajn spinojn

De la ĉevaloj ardaj en forkur’,

Kaj obeigi la sklavinojn...

Do, venu vi de la milita ring’

Al niaj pacaj kunfaradoj!

Dum estas ŝanc’ – ek glavon al glaving’!

Najbaroj, estu ni gefratoj!

Se ne – ni rajtas senkulpigi nin,

Ni rajtas same pri perfidoj!

Kaj dum centjaroj malbenados vin

Viaj malsanaj postaj idoj!

Ni cedos lokon en arbara dens’

Por via eŭropeca belo,

Kaj turnos nin al via ekscelenc’

Per nia aziaĉ-muzelo!

Alvenu ĉiuj, venu al Ural’ !

Ni donos lokon sen spitvorto

Al via ŝtalmaŝin’ kun integral’

Por lukti kontraŭ la sovaĝhordo!

Sed ni de nun ne estos via ŝild’,

Ne estos ni nun naivuloj!

Ni nur rigardos al batala bild’

Per niaj strabaj stretokuloj !

Senmovos ni, kiam la hun’-brutal’

Kadavrojn mokos de l’ soldatoj,

Bruligos urbojn, templo iĝos stal’,

Kaj oni fritos karnon de l’ blankfratoj !..

En lasta foj’ – decidu, olda mond’ !

Invitas ni al pacturniro !

En lasta foj’ – al hela frata rond’

Alvokas la barbara liro !

Traduko de Ludmila Novikova (2016, 2020)